Фокин А.А. Сообщество историков Челябинска


Фокин Александр Александрович

кандидат исторических наук, доцент ФГБОУ ВПО "Челябинского ГУ"

 

Сообщество историков Челябинска

 

Поводом для создания данного текста стала просьба представить описание исторического сообщества столицы Южного Урала в нетрадиционном, критическом ключе, избегая схемы повествования «от успеха к успеху», когда демонстрируется список достижений. Отдельный историк или коллектив, например кафедра или факультет, публикуя информацию, традиционно включает в нее данные о количестве защищенных диссертаций, список опубликованных статей и монографий, перечень выигранных грантов и т. п. При этом очевидно, что при современном состоянии гуманитарного знания в России минусов должно быть больше, чем плюсов.

В рамках историографических исследований акцент делается на изучении отдельных историков, гораздо реже на некие генерации по типу университетских сообществ или школ различного типа. В данной статье речь пойдет о группе историков, объединенных территориальным признаком. В силу этого необходимо говорить о практиках взаимодействия и социальных каналах, которые выстраиваются в пространстве города.

На мой взгляд, при обращении к подобным темам целесообразно отойти от традиционных схем истории идей и интеллектуальной истории и посмотреть на историков как на единицы, которые вынуждены существовать в определенном ареале с ограниченными ресурсами и бороться за свое выживание. При этом важно осознавать, что территория не изолирована и есть возможность трансферта в другие регионы. Также можно обратиться к концепции мемов – информационных единиц, которые передают как по горизонтали (между историками одного ранга), так и по вертикали (между учителем и учеником или исходящие от авторитета). Таким образом происходит формирование особенностей, определяющих образ сообщества историков в глазах коллег.

Дабы избежать излишней критики и возмущения, стоит оговориться, что данная работа не претендует на окончательные выводы, а, скорее, ставит новые вопросы и предлагает своеобразный взгляд на ситуацию.

Челябинск является «городом-миллионником» и крупным университетским центром с тремя вузами, в которых готовят историков – ЧГПУ, ЧелГУ, ЮУрГУ (плюс один в области – в г. Магнитогорске). Кроме того, почти в каждом высшем учебном заведении на межфакультетских кафедрах есть люди с историческим образованием. Длительное время работало два диссертационных совета по специальностям 07.00.02 и 07.00.09. Таким образом, в городе высокая концентрация историков. Количество докторов наук составляет около 45 (несколько человек в недавнем прошлом защитились, но еще не получили дипломы), а численность кандидатов еще более неопределенна, ибо многие из них после защиты не работают в сфере образования или академических исследований, но по предварительным подсчетам их около 200. Если обратиться к РИНЦ[1], которое в последнее время становится одним из главных показателей научной деятельности, то поисковый запрос по теме «История» и городу «Челябинск» выдает всего 51 человека. Большинство профессоров, которые должны выступать лидерами в производстве нового знания, просто не представлены в данной системе. В целом для челябинских историков характерны те же тенденции, что и для российского сообщества в целом. Лидирующие позиции по количеству цитирования уверенно занимают археологи: Г.Б. Зданович (306), А.В. Епимахов (209), А.Д. Таиров (197). На четвертой строчке с показателем в 38 ссылок – В.В. Митрофанов, однако 32 ссылки он сделал сам на себя. И он не одинок в этом: так, В.Н. Куликовских сделал 24 автоцитаты, а Д.В. Тимофеев – 17. Проблема ссылок на собственные сочинения является одним из главных минусов индекса цитирования.

При этом И.В. Нарский, одна из главных фигур челябинского сообщества историков, –– не представлен в РИНЦ. Не публикуясь в журналах из списка ВАК, на основе которых и создается РИНЦ (и которые должны служить образцом научной периодики, а в реальности превращаются в коммерческие предприятия по штамповке статей к защите диссертаций), он отдает приоритет иным формам организации науки.  И.В. Нарский среди челябинских историков играет важную роль посредника между локальным сообществом и глобальными историческими трендами[2]. Совместно с О.С. Нагорной, О.Ю. Никоновой и Ю.Ю. Хмелевской было проведено несколько международных конференций на различные темы, в результате чего челябинские историки познакомились с локальной, повседневной, визуальной историей[3]. Для челябинских историков, как и для отечественных в целом, характерно слабое знакомство с иностранными языками, что в совокупности с географическим расположением города затрудняет выход на международный уровень и обновление методологического аппарата. В силу этого большое распространение получают местечковые темы, которые позиционируются как важные в глобальном масштабе.

Кандидаты и доктора наук, защитившиеся под руководством И.В. Нарского (Е.В. Волков, Д.В. Тимофеев, Р.С. Черепанова, А.П. Романов и др.[4]), образуют особую группу внутри исторического сообщества, хотя ее нельзя назвать школой в узком смысле слова, ибо нет общей темы и метода изучения, но есть своеобразная традиция, которая ориентирует на выход за рамки локального сообщества.

Говоря о группах, следует выделить еще несколько коллективов, которые выделяются в челябинском пространстве. Начать можно с уже упоминавшихся археологов. Хотя они относятся к трем отдельным институциям (ЧелГУ, ЮУрГУ и Южно-Уральский отдел Института истории и археологии), их можно объединить в один кластер. Общие принципы, практика коллективной работы и схожесть материала позволяют им успешно налаживать коммуникацию как внутри страны, так и за ее пределами, что и объясняет высокие рейтинги в РИНЦ[5].

Важным трендом в сообществе является изучение интеллектуальной истории, которую можно разделить на две группы: 1) история интеллигенции (И.В. Сибиряков, С.С. Загребин, П.Б. Уваров, Т.А. Андреева и др.[6]); 2) историографические исследования (Н.Н. Алеврас, Н.В. Гришина, Ю.В. Краснова и др.[7]). В силу многих причин эти исследователи не оформились в некие устойчивые коллективы, поэтому в данной области не происходит существенных прорывов, которые выделили бы город на отечественном историческом ландшафте[8].

Во многом с региональной спецификой связаны исследователи военно-промышленного комплекса. Челябинская область является крупным центром оборонной промышленности, поэтому данные историки (В.Н. Новоселов, В.С. Толстиков и др.[9]), изучая становление и развитие ВПК, обосновывают значение региона в истории страны, поддерживая концепт «Урал – опорный край державы».

Изучение оренбургского казачьего войска – еще одна специфическая тема челябинских историков. Попытка возрождения казачества в 1990-е вызвала к жизни и запрос на историю этой общности. Под руководством патриарха челябинских историков А.П. Абрамовского складывается школа «казаковедов» (В.А. Кузнецов, В.С. Кобзов и др.)[10]. В настоящее время данное направление переживает явный кризис.

В последние годы серьезным игроком становится коллектив, связанный с Центром экономической истории (Г.А. Гончаров, А.А. Пасс, С.А. Баканов и др.)[11]. Изучая советскую экономику, они отталкиваются от идеи мобилизационного развития страны, которая требовала решительных мер для преодоления различных вызовов. Центр тесным образом связан как с коллегами из Екатеринбурга, так и с РАН. Было организованно две конференции в 2009 и 2012 г., выпускаются сборники статей и монографии, посвященные экономической истории.

Происходит постепенное возрождение исследования всеобщей истории. Долгое время это направление было связано с деятельностью А.Б. Цфасмана, но после его отъезда из страны ученики оказались не в состоянии поддерживать должный уровень. В последнее время было защищено несколько диссертаций по 07.00.03, так что, возможно, в будущем возникнет новая школа историков-всеобщников благодаря возможности сократить расстояния с помощью современных технологий.

Вышеперечисленные историки составляют незначительный процент тех, кто проживает в городе Челябинске, но в значительной степени именно они формируют творческое ядро сообщества, представляя город на российском и мировом уровне. Остальную часть можно охарактеризовать как крайне инертную массу, которая не участвует в конференциях, не публикует статьи и старательно дистанцируется от научной работы, выходящей за рамки обязательных требований к занимаемой должности. Во многом это связано с материальным положением работников гуманитарной сферы, когда низкая зарплата не стимулирует заниматься ничем, кроме прямых обязанностей.

Подводя итоги, следует сказать, что единственный критерий, объединяющий челябинское сообщество историков, – это географическое расположение. Отсутствуют коммуникационные каналы, которые из отдельных микрогрупп могли бы создать настоящее сообщество с общими установками и целями. Большинство докторов наук, занимая ведущие посты, производят крайне мало нового знания, что можно рассматривать как неэффективное использование ресурсов. Даже если из-под их пера появляются тексты, то часто они являются или морально устаревшими и значимыми только в силу положения, которое занимает их автор, или слегка измененными публикациями прежних исследований. Негативное влияние оказывает и большое количество пенсионеров, которые зачастую оккупируют должности и мешают обновлению кадрового состава, что оборачивается разрывом преемственности и конфликтами.

На данную ситуацию накладывается образовательная политика государства, которая приводит к коллапсу гуманитарных специальностей в региональных вузах , что, в свою очередь, приводит к сбоям в воспроизводстве историков и к сокращению их профессионального применения. Борьба за ресурсы становится все более острой, и научные проблемы постепенно отходят на задний план, что имеет негативные последствия не только в данный конкретный момент, но и в будущем. Перспективная линия развития может быть прервана в зародыше. Вспоминая известный рассказ Рэя Бредбери, можно сделать предположение, что мы слишком часто наступаем на бабочек



[2] Более подробно об этом можно прочитать в сборнике: Траектория в сегодня: россыпь историко-биографических артефактов: (к юбилею профессора И.В. Нарского). Челябинск, 2009.

[3] Горизонты локальной истории : Сб. ст. / под ред. И.В. Нарского, О.С. Нагорной, О.Ю. Никоновой, Ю.Ю. Хмелевской. Челябинск, 2003; Век памяти, память века. Опыт обращения с прошлым в ХХ столетии : Сб. ст. / под ред. И.В. Нарского, О.С. Нагорной, О.Ю. Никоновой, Ю.Ю. Хмелевской. Челябинск, 2004; Оче-видная история. Проблемы визуальной истории России ХХ столетия : Сб. ст. / под ред. И.В. Нарского, О.С. Нагорной, О.Ю. Никоновой, Ю.Ю. Хмелевской. Челябинск, 2007; Слухи в истории России XIX-ХХ веков. Неформальная коммуникация и крутые повороты российской истории : Сб. ст. / под ред. И.В. Нарского и др. Челябинск: Каменный пояс, 2011.

[4] Волков Е.В. Гидра контрреволюции. Белое движение в культурной памяти советского общества. Челябинск, 2008; Тимофеев Д.В. Европейские идеи в социально-политическом лексиконе образованного российского поданного первой четверти XIX века. Челябинск, 2011; Черепанова Р.С. «Русский путь» и его пророки. Идея «особого пути» и мессианские настроения в русской общественной мысли во второй половине XIX в. Челябинск, 2007; Романов А. П. Начальное образование русского крестьянства в последней четверти XIX – начале XX веков: официальная политика и общественные модели. Челябинск, 2007.

[5] Таиров А.Д. Кочевники Урало-Казахстанских степей в VII–VI вв. до н.э. Челябинск, 2007; Зданович Г.Б., Батанина И.М. Аркаим – «Страна городов». Про-странство и образы. Челябинск, 2007.

[6] Сибиряков И.В. Уралрабис: профсоюз работников искусств на Урале в 20-30-е гг. ХХ века. Челябинск, 2008; Загребин С.С. Культурная политика государства: принципы и реализация в 1900–1940 гг.: (На материалах Урал. региона). Челябинск, 1998; Уваров П.Б. Дети хаоса: исторический феномен интеллигенции. М., 2005.

[7] Гришина Н.В. «Школа В.О. Ключевского» в исторической науке и российской культуре. Челябинск, 2010.

[8] Исключением, которое во многом подтверждает правило, можно назвать две конференции: Историк в меняющемся пространстве российской культуры (2006); История и историки в пространстве национальной и мировой культуры XVIII–начала XXI в. (2012).

[9] Новоселов В.Н., Толстиков В.С. Тайны сороковки. Екатеринбург, 1995.

[10] Оренбургское казачье войско: Поиски. Находки. Открытия: Сб. науч. ст. / под ред. А.П. Абрамовского. Челябинск, 1999.

[11] Гончаров Г. А. «Трудовая армия» на Урале в годы Великой Отечественной войны. Челябинск, 2006; Пасс А.А. «Другая» экономика: производственные и торговые кооперативы на Урале в 1939-1945 годах. Челябинск, 2002; Баканов С.А. Угольная промышленность Урала: жизненный цикл отрасли от зарождения до упадка. Челябинск, 2012.начала XXI в. (2012).Гончаров, А.А.[11]. Изучая советскую экономику, они отталкиваются от идеи мобилизационного развития страны, которая требовала решительных мер для преодоления различных вызовов. Центр тесным образом связан как с коллегами из Екатеринбурга, так и с РАН. Было организованно две конференции в 2009 и 2012 

Происходит постепенное возрождение исследования всеобщей истории. Долгое время это направление было связано с деятельностью А.Б. 

Вышеперечисленные и

 




Вконтакте


Facebook